По общепринятому у людей понятию, во всяком предмете и вещи, сердцем называется самая внутреннейшая и глубочайшая сторона. Поэтому сердцевина есть в дереве; есть сердце моря - его глубина, в яблоке и во всяком веществе самая внутренняя часть называется сердцем.

Так и в человеке - внутреннейшая, глубочайшая, задушевная сторона души именуется сердцем.

И это есть ни что другое, как внутреннее чувство души, или вообще сила ея чувствований, как и психология учит, что в душе - у нас три силы: ум, воля и чувство. И вот оно-то - это чувство - и есть сердце, которым мы входим в связь со всем существующим вне нас - телесным и духовным. Не трудно заметить, как сие чувство души решительно принимает впечатление от всего - и от мысли, желания, и от действия всех чувств: зрения, слуха и от внутренней деятельности душевных сил.

Поэтому-то оно и называется корнем и центром нашего существа. И нельзя не заметить всякому внимательному, что и вся наша жизнь идёт именно в этом главном пункте нашего существа.

Потому то и говорится, что душа живёт чувствами.

Это сердце, по замечанию опытных наблюдателей, называется или сердцем светлым, чистым, безхитростным; или же сердцем развращённым, злым, упорным, высокомерным.

Конечно, смотря по тому, какими качествами и свойствами оно наполняется, то есть к каким имеет сочувственное расположение и чем услаждается и, напротив, от чего отвращается и не имеет сочувствия. Вообще, оно имеет весьма важное значение в нравственной жизни человека, как дающее направление каждому нашему нравственному поступку.

Это сердце в естественном своём состоянии, необновлённое Святым Духом, имеет всю свою преклонность к Земле, питается прахом и срамными страстями; из него исходит всякое непотребство, зло, гордыня, око лукаво. Здесь же живёт и таится и самый корень нашей греховности, змей самолюбия, о коем упоминает святой Макарий Великий и в изгнании котораго состоит задача нашей жизни. О сем же молит Господа и святый Пророк Давид: "сердце чисто созижди во мне, Боже" (Пс.50), то есть чтобы Господь вложил в самое средоточие его жизни чистоту, свет, правду, святыню и обновил всё его естество.

Когда совесть за нарушение нравственнаго закона казнит душу, то страдает это чувство души, вместе с самосознанием. Оно по природе своей не имеет влечения к Богу, а стремится к Земле. Но между тем в него, по слову св. Апостола, нужно вселить Христа. И вот в этом и состоит назначение и цель нашей жизни и бытия.

Нередко в Писании сердцем называется вся совокупность внутренних сил наших. Например: "воззвах всем сердцем моим" (Пс.118:145), св. Иоанн Лествичник объясняет как "всеми силами души".

Очень часто сердцем называется соединённое состояние внутренняго чувства души с духом нашим, который, весь происходя от Бога, передаёт душе своё богатство. И вследствии преобладания духа над сердцем, или, как говорится у святых Отцов, одуховления души, и называется всё внутреннее состояние души именем преобладающаго свойства, то есть качествами, принадлежащими духу. Поскольку же вся душа собирается воедино - в чувство душевное - то и здесь силы, проникнутая влиянием духа, называются общим именем сердца.

Например: св. Апостол приписывает сердцу веру в Бога: "Сердцем веруется в правду" (Рим. 10:10).

Но уж ни как нельзя отнести это дело прямо к душевному чувству. Неоспоримо, что оно бывает его принадлежностию, но только тогда, как дух проникнет его своим влиянием и сообщит ему веру свою словом; когда соединится с душею и передаёт ея внутреннему чувству своё духовное содержание, тогда получается в душе несомненное убеждение в истине. Она проникается свойством истины и как бы осязает её чувством своим. Но начало сего берётся от духа. Поэтому и называют дух окном в духовный мир. И он действительно служит связию между нами, Богом и духовным миром.

Дух сам непосредственно соприкасается духовному миру и получаемыя отсюда впечатления свои и чувства передаёт душе. И когда его влияние возгосподствует и сила его возобладает над душею, тогда человек по всему называется духовным, святым и освящённым потому, что благодать Божия прежде всего водворяется в духе, а от него переходит во все члены нашего существа.

Как говорит святой Макарий Великий: "Не в писаниях только, начертанных чернилами, должны мы находить для себя удостоверение, но и на скрижалях сердца благодать Божия пишет законы Духа и Небесныя тайны, потому что сердце владычественно и царственно в целом телесном сочетании. И когда благодать овладевает пажитями сердца, тогда царствует она над всеми членами, помыслами, ибо там ум и все помыслы и чаяние души. По сему благодать и проникает во все члены тела".

Поэтому-то в священном Писании видится слитие этих двух сил и безразличное их употребление или как бы одно другому пояснительное и одно другое пополняющее. Св. Царь Пророк Давид говорит: жертва Богу дух сокрушен (Пс.50:19) , и как бы поясняя, добавляет: сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит (Пс.50). Ещё: близ Господь сокрушенных сердцем и, опять поясняя, прибавляет: и смиренные духом спасет (Псал.33:19).

Где говорится о сердце возвышенное, святое и великое, там разумеется или один дух или его соединение с сердцем, которое он проницает своим влиянием. Например: "на сердцах народов написано, что един есть Бог Создатель всяческих". Здесь говорится о идее Божества, сокрытой во глубине нашего духа...

У святого Исаака Сирскаго написано: "деятельность сердца - есть житие умное". Здесь разумеется соединение духа с внутренним чувством души или сердцем и его преобладание, что, как и раньше замечено, называется одуховлением души.

Он же говорит: "духовное чувство души приемлет зрительную силу ума, как зеница телесных очес чувственный свет". Это то же самое, когда, то есть дух, возгосподствует над душею, как бы своим присутствием подавит все ея естественныя качества и силы.

Сие же самое можно видеть и в житии св. Отец. Например, пишется про святаго Антония в его житии: "и нача Антоний святый, просвещенным сердцем, разумети видения" (ему бывшия). Это такое состояние, в котором дух его или ум, озарённый благодатию Святого Духа, сообщил своё духовное ведение, или, вернее, зрение сердечному чувству. При чём, конечно, только и может быть полнота нашей духовной жизни, когда, то есть в центре или корне нашего духовнаго существа, соберутся воедино все силы души, и сие собранное единство соединится с Богом и с Ним сорастворится.

Имя сие в виду, святой Макарий говорит: "тогда душа бывает вся разумом, вся ведением, вся оком, светом, зрением"... То есть каковым содержанием проникнет её дух - сам сообщаясь с Богом - оттуда и получает она свои озарения. Это же самое выражается и тогда, когда говорится: умилилось сердце. Здесь тоже разумеется воздействие на сердце предметов духовнаго мира.

Когда же одна мыслительная сила души, без участия духа, соединяется с сердцем, то о сем говорит Господь книжникам и фарисеям: вскую вы мыслете лукавая в сердцах ваших (Мф.9:4).

На этом основании почти повсюду в писании помышления приписываются сердцу: расточи гордыя мыслию сердца их, поется в песни Всепречистыя. Между тем, как все мы ясно замечаем, что мысли происходят от ума; но сходя в сердце и соединяясь с ним, приписываются сердцу.

И так, все высокия качества и состояния принадлежат сердцу только тогда, когда оно соединится с духом, а чрез него с Богом, и чрез это получит вся Божественныя силы, яже к животу и благочестию. А когда оно находится в своём естественном греховном состоянии, необновлённое Христовою благодатию, то ему неотъемлемо прннадлежит всё злое, лукавое, постыдное, греховное. Тогда от него происходят помышления злыя: убийства, прелюбодеяния, око лукаво и прочее.

Как в море втекают все близлежащая реки, ручьи и источники, так и в сердце наше - сие море великое и пространное - втекает всё из мира вещественнаго, земного, что подлежит нашим пяти телесным чувствам. Всё, что человек видит, слышит, осязает, обоняет, вкушает, всё это падает на сердце и раздражает его так или иначе, то есть производит впечатление или чувство по роду своему и по качеству. Что приятно сему чувству и радует его, к тому мы стремимся и, удерживая его при себе, поставляем в том своё счастие, покой, радость и наслаждение. А что неприятно сему чувству и огорчает его, то стараемся удалить от себя.

Душевная сторона нашей жизни тоже вся отражается и проходит чрез сердце. Всё, о чём мы мыслим и разсуждаем, о чём воспоминаем и что воображаем. Какия вещи и предметы рисует нам наша фантазия, каких предметов желает воля наша - всё это так или иначе волнует сердце, производя в нём чувство приятное или же неприятное.

Подобным образом и высшая часть нашей невидимой природы, духовная, необходимо должна быть соединена с сердцем, а без этого соединения человек будет по прежнему разбит на части, отнюдь не имея единства сил, необходимо нужнаго для единения с Богом.

И когда человек действительно всеми своими силами соберётся в центр своего духовнаго существа - в сердце - в самом средоточии своих сил, тогда он бывает силён, могущ, собран во едино и видит движение всех своих сил и может управить ими. И эту собранность сил в одной точке или единице нужно устремить и соединить с Богом. И тогда весь человек бывает духовен, освящён и соединён с Богом.

Семена всех добродетелей заключены и содержатся в духе, в виде тёмной потребности и неопределённаго желания. Но пока оне только здесь, то ещё не принадлежат нам, всё равно как птица, летающая в воздушных высотах.

Молитва Иисусова, так мало ныне знаемая всему человечеству, потому занимает первенствующее место в деле нашего вечнаго спасения, что существенно соединяет нас с Господом Иисусом Христом, а помимо Него нет нам возможности внити в живот вечный. Ибо в Нём жизнь, а кроме Него нет жизни. Не имеяй Сына Божия, живота не имать в себе. Этими не многими словами сказано всё, что неотъемлемо принадлежит Иисусовой молитве, в чём состоит ея спасительное свойство, незаменимое никакими делами, между которыми она возвышается, как Царь над подчинёнными ему и как Солнце над звездами, или как исполин какой пред муравьями.

Всякому, кто желает войти в область духовной жизни путём сознательным, правильным и законным, быть там действительным гражданином, необходимо узнать хорошо свою внутреннюю природу.

Великая ошибка и почти невознаградимая утеря, как к несчастию мы и сами испытали в жизни своей, бывает от того, когда меньшей силе дают преимущественное значение пред главными, существенными способностями человека. Это почти во всём свете повсюдное явление. Всё достоинство человека обыкновенно поставляют в разсудочном развитии, и суммой познаний определяют его существенное превосходство над другими, не понимая того, что острый и многоразвитый ум (разсудок) без сердца, наполненного любовию к правде, истине и добру - как говорит святой Апостол: "елика суть истинна; елика досточестна, елика праведна, аще кая добродетель" (Фил. 4:8) - есть нож в руке убийцы. Разсудок и знание, искусство и талант так же ценны сами по себе, как сила физическая, чины или богатство.

Их истинное значение обусловливается высшими целями - ко благу ближних и к своему.

Разум и знание суть не более, как служебныя средства для высшей цели и в общей жизни духа занимают среднее место. Можно сравнить наш разум с часовым маятником, который хотя один сам по себе и не составляет всей сущности часов, но всё-таки занимает в них часть, совершенно не заменимую, без которой часы не пойдут. Поэтому, хотя он необходимо нужен, но есть и дригия принадлежности часов, ещё более и его нужныя. В другом месте наш разум сравнивается с музыкальным инструментом, которому свойственно лишь определённое число тонов, выше и ниже которых лежит безконечная область безмолвия. - Не многие из людей обращают внимание на потребность своей духовной природы и хотя нередко чувствуют ея проявления, но не знают откуда они приходят и куда уходят.